США, Вашингтон, 12 февраля /корр. Trend Н.Богданова/
Интервью Trend с вице-президентом Саммита разведки (Intelligence Summit) и профессором Центра исследований по контрразведке и безопасности (CI Centre) Клэр М.Лопес (Clare M. Lopez), которая ведет курсы по иранским разведывательным службам.
Лопес - бывший аналитик ЦРУ, в прошлом проводила оценку технической безопасности для посольств США в Госдепартаменте.
- В четверг президент Ирана сообщил, что страна завершила производство своей первой партии 20-процентного обогащенного урана. Считаете ли Вы, что ядерная программа влияет на внутреннюю политику Ирана?
- Религиозные правители Ирана рассматривают ядерную программу как необходимость во внутренней и внешней политике. Что касается положения внутри страны, то муллы верят, что овладение ядерным оружием поддержит национальную гордость, а также убедит диссидентов и внутренних оппонентов в том, что если целый мир не смог помешать Ирану создать бомбу, то их поиски свободы также безнадежны.
В отношении внешней политики Тегеран хочет получить ядерное оружие для двух ключевых целей: геостратегическое доминирование, включая авантюрную агрессию в регионе Персидского залива и на Ближнем Востоке, и чтобы перехватить у суннитов лидерство в международном движении джихада. Идея состоит в "шиитском подъеме", возрождении Персидской империи и шиитах во главе исламского джихада против западного, немусульманского мира.
- Даже если Иран закончил производство первой партии 20-процентного обогащенного урана, считаете ли Вы, что иранцы обладают специальными технологиями по его использованию?
- Я убеждена, что Иран уже разработал ядерные боеголовки и испытал их без цепной реакции, без расщепления ядра, протестировал пусковое устройство, возможно, глубоко под землей. Не думаю, что есть какие-то сомнения по поводу того, что Иран овладел полным ядерным топливным циклом... Переход к 20-процентному обогащению - это последний вызов бессилию международного сообщества.
Когда страна достигает обогащения даже до 4-5 процентов, осуществляя дополнительные шаги вперед - это просто упражнение по переклассифицированию центрифуг. Самый сложный этап - начальный, когда нужно научиться строить, устанавливать, инспектировать центрифуги и соединять их в каскады. Когда этот этап преодолен, остальное - дается гораздо проще. Также быстрее будет проходить процесс обогащения урана до 90 процентов и даже до 93 процентов (оружейного уровня). В конечном счете, глупо думать, что Натанз и Кум - единственные центры ядерного обогащения в Иране. Мы понятия не имеем, на какой стадии обогащения находятся другие, скрытые объекты.
- Вы думаете, что ядерную программу Ирана удастся сдержать давлением экономических санкций?
- Нет, никакая причина не заставит Иран остановить процесс создания ядерного оружия, кроме реальной угрозы существованию самого режима. Санкции в этом случае бесполезны.
- В целом, как возможно остановить ядерную программу Ирана? Какова в этом роль США?
- Единственной возможностью помешать Ирану добиться обладания ядерным оружием в ближайшем будущем является уничтожение известных объектов по обогащению урана или смена самого режима. Смена режима возможна с помощью ряда методов: внутренний взрыв (когда основатели революции будут бороться между собой), внутреннее диссидентское движение, на примере Зеленой оппозиции (но это очень долгий путь и он жестко подавляется); внешняя атака со стороны Израиля, США или международного сообщества.
Но непохоже, что США предпримут хоть малейшее усилие, чтобы поддержать внутренних диссидентов, потому что администрация Обамы хочет сохранить то, что она наивно считает возможностью договора по ядерной проблеме с муллами. Этого никогда не будет. Международное сообщество, особенно МАГАТЭ, ООН и Совет Безопасности в высшей степени бессильны, частично потому, что Китай и Россия не считают, что в их национальных интересах сейчас остановить Иран.
Только у Израиля, по-прежнему, есть возможность и воля действовать. Я считаю, что Израиль в итоге нанесет удар, когда поймет, что пересечена последняя красная линия, или когда Иран попытается приобрести ракетную систему ПВО, способную поменять правила игры (например, ракеты С-300 у России), или когда решит, что наступил наилучший момент для тактической неожиданности. Для Израиля - это вопрос существования.